«Сейчас я убью тебя!»

В христианский дом вторгается насильник

МЕНЯ душили грубые руки. Я изо всех сил старалась кричать,

«Перестань! Перестань кричать, я не причину тебе боли», — требовал он, сжимая мое горло еще сильнее.

Но я не верила ему и не слушалась. Я старалась продолжать кричать. Я исцарапала его лицо, сбила его очки и вырвала ему изо рта искусственные зубы. В то время как он отчаянно боролся со мной, чтобы овладеть мною, я глубоко всунула свои ногти в его глазницы. И я кричала. Когда его пальцы оказались у моего рта, я изо всех сил впилась зубами.

Трудно поверить, но я не боялась страх наступил позже. Сейчас я была в ярости! Не может ведь этот злодей просто врываться в наш дом и насиловать меня, ни здесь и ни где-либо в другом месте!

Но он не сдавался. Он схватил ремень и связал мои руки назад — он делал это не раз, поскольку мне то и дело удавалось освободиться. Схватив мою шею одной рукой, он свободной рукой начал на полу искать свои зубы и очки. Неожиданно я смогла вырваться и, не знаю почему, начала швырять по комнате вещами и несуразно орать, будто сошла с ума.

На мгновение нападающий был ошеломлен, остановился и спросил: «Что с тобой?» В тот момент я бросилась из комнаты, но он поймал меня, втолкнул меня в спальню и бросил на кровать. Снова связав мне руки, ему удалось частично раздеть меня. Я извивалась и отбивалась ногами. Я ненавидела его непристойную речь и отвратительный поступок, в который он хотел вовлечь и меня!

Последний раз я освободила свои руки от ремня и, оттолкнув его, помчалась к наружной двери. Я ухватилась за ручку, но когда я повернула ее, он схватил меня сзади и бросил на пол. Мне удалось схватить кухонный нож и поранить его в ноги. «Довольно, — взревел он, — теперь я тебя убью!» Он стал бить меня по голове, и я потеряла сознание.

Теперь я сознаю, что мне следовало бы быть более осторожной. Вне дома я всегда была осторожной, сторонилась опасностей и хулиганов. Поездки я всегда совершала с мужем. Я всегда избегала мест, куда могут ходить такие преступники, и я всегда одевалась прилично. Я просто не ожидала, что у насильника может хватить наглости напасть на меня прямо в нашем доме.

Этот человек работал на постройке рядом с нашим домом. Строительный подрядчик подключил у нас провод для снабжения электричеством машин на постройке. Иной раз, когда провод был перегружен, какой-нибудь рабочий приходил к нам в дом и включал опять предохранитель в подвале. Это соглашение являлось практическим, но оно не было разумным.

Он, очевидно, имел в виду застать меня врасплох. Он, вероятно, ожидал, что я остолбенею, и, потрясенная, безвольно подчинюсь. И правда, я была потрясена, когда он набросился на меня, но я не дала себя запугать. Я и не задумывалась над этим. Я просто реагировала и, как в исступлении, кричала, царапала, пинала и кусала. Лучше я и не могла бы поступить, потому что мое упорное сопротивление поразило его. Сознание, что он не полностью владел собой и мной, с самого начала для меня являлось важным стимулом. Это усилило мою решимость бороться и укрепило надежду, что мне удастся победить.

Очнулась я на переднем сиденье движущейся машины. Шею мою давил ремешок, который он туго натягивал во время езды, как собачий ошейник. Как только прояснилось сознание, мне, словно ударом молнии, пришло в голову, где я находилась и как я сюда попала, и тотчас меня снова охватила ярость.

Я толкала руль локтем, в отчаянии стараясь отвести машину с дороги. Я была уверена, что этот ненормальный человек теперь скорее хотел отделаться от меня, чем насиловать меня. Он, полагала я, убьет меня, чтобы позже я не могла опознать его. От непрерывной борьбы в течение почти целого часа я, конечно, была утомлена, но мое упорное сопротивление ослабило и его. Утомленный и смущенный, он, наконец, подъехал к краю улицы и вытолкнул меня из машины. Другой автомобилист остановился и отвез меня в больницу.

Однако я победила! Он не изнасиловал меня! Я оказалась победительницей, не жертвой! Моя совесть была чиста, мое самоуважение и чувство собственного достоинства не были нарушены. И я сохранила свою непорочность по отношению к всемогущему Богу Иегове!

Это не значит, что я, пребывая несколько дней в больнице, была в приподнятом настроении и великолепно чувствовала себя. Я сильно пострадала, везде болело, и я выглядела ужасно. Страх, которого я не испытывала во время нападения, теперь охватывал меня волнами. Бесполезные мысли о том, что могло бы случиться, теснились в моем уме. В это время меня допрашивали чиновники уголовной полиции и я, к своему ужасу, узнала, что лишь шесть недель раньше этот изверг был условно освобожден из тюрьмы, отбыв срок наказания за изнасилование!

В день моего выхода из больницы меня ожидала душевная травма: надо было сходить в полицейский участок и опознать этого человека среди нескольких мужчин, выстроенных в ряд. Да, я была намерена выдвинуть обвинение. Постараться, чтобы он был наказан — это был мой долг перед собой и другими женщинами, на которых он мог бы напасть в будущем, и я считала своей обязанностью таким образом восстановить справедливость и уверить себя, что жизнь была в моих собственных руках. Узнать его среди других было нетрудно. На лице у него были пластыри, и на руке — гипсовая повязка!

В больнице и затем дома в течение нескольких недель меня утешали многочисленные открытки, письма и визиты моих братьев по вере из местных собраний Свидетелей Иеговы. Одни говорили, что они гордились мною. Другие не знали, что сказать, но выразили свое участие своим посещением. Некоторые называли меня героиней, которой я — говорю без напускной скромности — не являюсь. Когда уже было невозможно уберечься от опасности, я просто применяла, чему научилась из Библии, и оно функционировало.

В то время как я поправлялась, я, как обычная женщина, неоднократно нуждалась в утешении. Были некоторые очень мрачные дни. Некоторое время я не хотела выходить в общество. Хотя мне в некоторые дни и удавалось принять довольно бодрый вид, но мой муж может рассказать о том, что временами я просто дрожала и не находила облегчения, так как разум и сердце были напряженны; было очень трудно переварить этот кошмар, чтобы осилить его. Самой большой помощью являлось, наверное, сознание, что я с помощью Иеговы Бога и по мере своих сил действовала так, как следовало действовать. В светлые моменты я даже находила основание немного радоваться. Меня не раз успокаивали следующие библейские стихи:

«Если будет молодая девица обручена мужу, и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города, и побейте их камнями до смерти: отроковицу за то, что она не кричала в городе, а мужчину за то, что он опорочил жену ближнего своего; и так истреби зло из среды себя. Если же кто в поле встретится с отроковицею обрученною и, схватив ее, ляжет с нею, то должно предать смерти только мужчину, лежавшего с нею; а отроковице ничего не делай; на отроковице нет преступления смертного; ибо это то же, как если бы кто восстал на ближнего своего и убил его. Ибо он встретился с нею в поле, и хотя отроковица обрученная кричала, но некому было спасти ее» (Второзаконие 22:23—27).

Я глубоко благодарна, что мне были знакомы эти простые слова. Благодаря им я знала, каков был мой моральный долг. Они предохранили меня от смущения и неуверенности. Я точно знала, что делать. Я кричала и, помимо этого, сопротивлялась. Я положилась на указания Библии и нашла, что они совершенно надежные. Мой муж и я часто молились; мои силы восстановились и вернулась уравновешенность.

Я желаю, чтобы никакой другой женщине не приходилось испытать такое нападение — не говоря уж о самом изнасиловании. Однако в США каждые 7 минут происходит одно изнасилование.a Что касается меня, я надеялась на Иегову, вспомнила Его слова и кричала. Кроме того, я сопротивлялась.

В свое время этого условно освобожденного насильника, который напал на меня, привлекли к суду. 7 февраля 1986 года его признали виновным в следующих преступлениях: покушение на убийство, нарушение неприкосновенности жилища, попытка изнасиловать и похищение людей.

Наше смелое упование на Бога всегда должно преобладать над всякой человекобоязнью. Да будем поэтому решительно придерживаться следующих слов псалмопевца Давида: «На Бога уповаю, не боюсь; что сделает мне человек?» (Псалом 55:12). (Прислано.)

[Сноска]

[Рамка, страница 10]

Почему с самого начала следует сопротивляться нападающему:

1. Нападающий, может быть, испугается и отстанет от тебя.

2. Может быть, удастся вывести его из строя и убежать.

3. Нападающий, возможно, утратит половое возбуждение, или устанет и отстанет от тебя.

4. Ты привлекаешь внимание других.

5. Твоя совесть останется чистой. (Даже в случае изнасилования сохраняется самоуважение и чистота перед Богом.)

6. Повреждения, которые наносишь на нападающего, помогут полиции позже опознать его (например, кусочки кожи насильника под ногтями).