Наконец я нашел истину
Ближе к концу августа 1939 года я остановился в Москве по пути домой, в Будапешт. За несколько дней до этого, 23 августа, был подписан Германо-советский пакт о ненападении, и стены Кремля были украшены нацистскими флагами со свастикой. Что привело меня в Россию и что ожидало дома?
В НАЧАЛЕ позвольте мне вспомнить венгерский городок Веспрем, где я родился 15 января 1918 года. Я был старшим из четверых детей, и родители следили за тем, чтобы мы регулярно ходили в церковь. К пяти годам я уже помогал совершать мессу в католическом монастыре. А дома я играл в мессу с младшими братьями и сестрами, надевая бумажное облачение, которое приготовил для «службы».
Когда мне исполнилось восемь лет, отец ушел из семьи, мама стала заботиться о нас, а ей помогала бабушка. Через год мама умерла от рака. В последующие годы нас, детей, разлучили и отправили в разные сиротские приюты или же отдали на воспитание чужим. Мой последний приют был поблизости от Будапешта. Его содержал французский орден католических учителей «Братья Марии» (Frères Maristes). У меня была настоящая любовь к Богу, и когда мне исполнилось 13 лет, я принял предложение учиться при этом ордене.
Многостороннее религиозное обучение
На следующий год меня отправили в Грецию, где я ходил в школу «Братьев Марии» — занятия проходили на французском языке — и учился на преподавателя. Четыре года спустя, в 1936, я закончил школу и получил аттестат, дающий мне право преподавать в начальной школе. После окончания обучения я стал братом в религиозном ордене и дал тройной обет: бедности, послушания и безбрачия. Хотя мы, братья, носили религиозное облачение и преподавали катехизис, мы никогда не изучали Библию.
Тем летом я подал прошение о работе в качестве школьного учителя в Китае, и меня направили туда. 31 октября 1936 года я отплыл на океанском лайнере из Марселя, Франция. 3 декабря прибыл в Шанхай. Оттуда я поездом поехал в Бейцзин, столицу, это на севере Китая.
В гористой местности, примерно в 25 километрах от Бейцзина находилась большая школа, жилые корпуса и здания фермы религиозного ордена «Братья Марии». Недалеко был летний дом императора, росли красивые, ухоженные сады и фруктовые деревья. Там я усиленно занялся изучением китайского и английского языков. Но мы совсем не изучали Библию.
В пучине беспорядков
В начале 1930-х годов Япония захватила Маньчжурию, часть Китая. В июле 1937-го бои между японскими и китайскими войсками гремели поблизости от Бейцзина. Победители-японцы назначили новое правительство — выбранных ими китайцев. Это привело к тому, что китайские партизаны начали войну против нового правительства.
Поскольку наш монастырь в окрестностях Бейцзина считался территорией Франции, его минули боевые действия. Однако туда попадали случайные орудийные снаряды, и несколько человек из более 5 000 китайцев, укрывшихся в нашем монастыре, были ранены. В то время власть в сельской местности принадлежала партизанам.
В сентябре 1937 года около 300 вооруженных китайцев напали на наши здания: искали оружие, деньги и продовольствие. Меня с десятью другими европейцами взяли в заложники. Продержав под стражей шесть дней, меня отпустили одним из первых. Я заболел от зараженной пищи и месяц пролежал в больнице.
Потом меня перевели в другую школу религиозного ордена, в более безопасном районе Бейцзина. В январе 1938 года меня направили в Шанхай преподавателем, однако в сентябре снова возвратили в Бейцзин. Но после учебного года я не обновил свои обеты. Семь лет я вел религиозную жизнь и получал религиозное образование, но мои поиски истины так ничего и не принесли. Поэтому я оставил орден и вернулся домой в Будапешт.
К тому времени начали сгущаться тучи Второй мировой войны. Мои французские настоятели посоветовали мне отправиться на Транссибирскую магистраль, проходившую также через Советский Союз. Как раз во время этого путешествия я побывал в Москве 27 августа 1939 года и видел стены Кремля, украшенные нацистскими флагами.
Мир, охваченный войной
Я приехал домой в Будапешт 31 августа 1939 года. На следующий день Германия вторглась в Польшу и развязала Вторую мировую войну. Позднее Германия нарушила пакт о ненападении с Советским Союзом, и 22 июня 1941 года гитлеровские войска вторглись в эту страну. Они дошли до самых пригородов Москвы, но не взяли город.
Правитель Венгрии подписал мирное соглашение с Германией, и немецким войскам было разрешено свободно пройти по венгерской территории. Я женился в 1942 году, а в 1943-м меня призвали в Венгерскую армию. В марте 1944 года Германия напала на Венгрию, потому что Гитлер не был доволен ее поддержкой в военных действиях. В том году родился наш сын. Чтобы укрыться от сильнейшей бомбардировки Будапешта, моя жена с сыном переехали в деревню к ее родителям.
В войне произошел перелом, и советская армия теперь наступала на Будапешт, к которому подошла 24 декабря 1944 года. Я попал в плен к русским. Тысячам таких военнопленных, как я, пришлось шагать примерно сто шестьдесят километров до венгерского города Байя. Там нас затолкали в вагоны для скота и отправили в Тимишоару, где поместили в большой лагерь. По меньшей мере 20 000 из 45 000 пленных умерли в начале 1945 года во время эпидемии брюшного тифа.
В августе 25 000 выживших в лагере привезли на Черное море. Оттуда примерно 20 000 отправили в Советский Союз. Но около 5 000 других, больных, в том числе и я, были возвращены в Венгрию и освобождены. Так окончились восемь страшных месяцев плена. Через несколько недель я снова был с женой и сыном, и мы вернулись жить в Будапешт.
Для многих горе не кончилось вместе с войной. Продовольствия не хватало, а инфляция была ужасающей. То, что в 1938 году можно было купить на 1 пенгё, в 1946-м стоило больше нонниллиона (1 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000) пенгё! Со временем жить стало легче, так как я устроился служащим на железной дороге.
Нахожу истину
В 1955 году Свидетель Иеговы, который жил в нашем многоквартирном доме, завел разговор о Библии с моей женой, Анной. Я заинтересовался, когда услышал от Анны, что, согласно учению Библии, ад — это не место мучений (Екклесиаст 9:5, 10; Деяния 2:31). Будучи католиком, я вообще не изучал Библию — даже когда проходил специальное обучение в церковных школах. Я просто принял на веру небиблейские католические учения, как например, об адском огне. Теперь же я полюбил библейские истины, особенно истину о Божьем Царстве и о том, как Бог исполнит свое намерение и преобразит землю в рай (Матфея 6:9, 10; Луки 23:42, 43; Откровение 21:3, 4). Меня переполняла удивительная радость, которой прежде я никогда не чувствовал.
В то время Свидетелей Иеговы в Венгрии жестоко преследовали и сажали в тюрьмы за то, что они смело учили истинам о Божьем Царстве. Я читал всю литературу Свидетелей, какая была на венгерском языке, и достал их публикации на английском и французском языках, не переведенные на венгерский. Я не пожалел, что в свое время выучил эти языки!
В октябре 1956 года венгры восстали против коммунистического режима, установленного русскими. В Будапеште шли настоящие бои. Многих заключенных освободили, в том числе и Свидетелей Иеговы. В то время мы с женой крестились в знак нашего посвящения Иегове Богу. Спустя неделю русские войска подавили восстание. Освобожденных Свидетелей снова посадили в тюрьмы.
Драгоценное преимущество
Почти все Свидетели, ответственные за проповедническую деятельность, находились в тюрьме, поэтому ко мне подошел сохристианин и спросил, не смог бы я переводить кое-что из нашей библейской литературы. Сначала я получал частные письма из Швейцарии, в которых были статьи из «Сторожевой башни», напечатанные на французском. Я переводил их на венгерский, после чего копии переведенных статей посылались собраниям.
Когда служителя венгерского филиала Яноша Конрада освободили в 1959 году — спустя 12 лет тюремного заключения за позицию христианского нейтралитета,— меня назначили переводчиком. Тогда я стал получать для перевода материал на английском языке. Обычно мне его приносила женщина-курьер, имени которой я не знал. Так что, если бы меня поймали и начали пытать, я не смог бы ее выдать.
Я переводил «Сторожевую башню», а брат Конрад проверял точность перевода. Потом сестры печатали переведенные статьи на очень тонкой бумаге, делая до 12 копий под копирку. Иногда у каждого, кто приходил на изучение «Сторожевой башни», был свой отпечатанный экземпляр урока. Потом они передавали свои экземпляры другой группе для изучения. Однако часто удавалось сделать всего один экземпляр «Сторожевой башни» на группу. Тогда всем присутствующим требовалось особенно внимательно слушать и делать записи, чтобы извлечь полную пользу из библейского обсуждения.
С того времени, когда в 1956 году я начал переводить, до 1978 года «Сторожевую башню» на венгерском языке распространяли только отпечатанную на машинке. С 1978 по 1990 год мы получали копии, напечатанные на мимеографе. И какое же благословение: с января 1990 года мы получаем красивые многоцветные журналы «Сторожевая башня» и «Пробудитесь!» на венгерском языке!
При коммунистическом правлении все должны были работать на мирской работе. Поэтому в течение 22 лет, до того как я вышел на пенсию в 1978 году, я занимался переводом в нерабочее время. Обычно рано утром или поздно вечером. После выхода на пенсию я служил переводчиком полновременно. Тогда каждый переводил дома, и по причине запрета нам было трудно поддерживать связь. В 1964 году полиция устроила облаву сразу у всех переводчиков и конфисковала наши материалы. Потом еще долгие годы полиция часто к нам наведывалась.
Чудесные благословения
В 1969 году было принято мое заявление на паспорт, и нам с Яношом Конрадом удалось выехать из Венгрии в Париж на международный конгресс Свидетелей Иеговы «Мир на земле». И каким благословением было встретить Свидетелей из других стран и провести несколько дней в филиале Свидетелей Иеговы в Берне, Швейцария! В 1970-х годах многие Свидетели из Венгрии могли ездить на конгрессы в Австрию и Швейцарию.
Спустя годы правительственных ограничений, в 1986 году мы провели первый разрешенный властями конгресс в молодежном парке, в лесу Камэра, в Будапеште. У более 4 000 присутствовавших текли слезы радости, когда они встречали своих братьев и сестер и читали приветствие участникам встречи, вывешенное над входом в парк.
В конце концов 27 июня 1989 года Свидетели Иеговы получили официальное признание правительства. Об этом было объявлено по Венгерскому телевидению и радио к радости наших братьев и сестер. В том году мы провели — без всяких ограничений — областные конгрессы, первые с тех пор, как на нашу деятельность был наложен запрет почти 40 лет назад. Более 10 000 человек посетили это собрание в Будапеште, и тысячи других присутствовали еще на четырех конгрессах, проходивших в стране. Я был так счастлив, когда мой младший брат Лазло и его жена крестились в Будапеште!
Затем, в июле 1991 года, мы получили благословение, о котором даже не могли мечтать: конгресс на огромном Нэпштадьён в Будапеште посетили более 40 000 делегатов. Мне доверили преимущество переводить речи братьев из главного управления в Бруклине.
Сегодня мы с Анной и еще более 40 наших дорогих братьев и сестер работаем в красивом филиале Свидетелей Иеговы в пригороде Будапешта. Там вместе с прекрасной группой молодых переводчиков я работаю в Переводческом отделе, а Анна — по хозяйству.
Несмотря на наши усилия делиться библейской истиной с сыном, он не принял ее, когда вырос. Но сейчас он благосклонно относится к истине, и мы надеемся, что когда-нибудь он будет служить Иегове.
Мы с женой очень признательны за то, что нашли истину о нашем любящем Боге, Иегове, и служим ему вот уже более 40 лет. (Рассказал Эндре Саньи.)
[Иллюстрация, страница 21]
Я с женой.