Почему следует быть восприимчивым к новым идеям?

КОГДА туманный занавес постепенно рассеялся, американский коммодор Мэтью К. Перри увидел с дека своего флагманского корабля Саскуэханна гору Фудзияма. Его страстным желанием было увидеть Японию, и 8 июля 1853 года, после семимесячного плавания, он достиг своей цели. Коммодор изучил все доступные сообщения о Японии. Почему? Потому что он надеялся открыть эту «закрытую страну» для мира.

Да, действительно закрытая страна! Более 200 лет до того Япония порвала торговые и культурные связи со всеми странами, за исключением Китая, Кореи и Голландии. После этого нация погрузилась в безмятежное самодовольство. В этом состоянии она уподобилась многим людям, которые сопротивляются новым идеям и отказываются выслушать какие-либо мнения, которые отклоняются от их собственных. В некотором отношении это может быть успокоительным, так как новые идеи могут быть тревожными, даже ужасающими. Но разумна ли такая позиция? Обсудим результаты японской политики изоляции.

Что привело Японию к изоляции

Япония не без причины изолировалась от внешнего мира. В 1549 году в Японию прибыл иезуитский миссионер Франсиско Ксавье, чтобы распространить свою религию. За короткое время католическая вера приобрела немаловажное значение в стране. Но тогдашние правители уже испытали основанные на религии восстания буддийской секты и видели подобную опасность и от католиков. И так католическую религию запретили, хотя запрет не строго проводился в жизнь.

Объявляя Японию «Божьей нацией», правители не хотели подвергать существующую систему опасности «христианской» религии. Но почему запрет католицизма не проводился с большей строгостью? Потому что католические миссионеры приезжали на португальских торговых кораблях и правительство не хотело лишиться прибыли, которую означали для него эти корабли. Но опасение, что католики могли бы оказать влияние на японский народ, постепенно превысило торговые интересы правителей. Они издали указы, которыми внешняя торговля, эмиграция и «христиане» подвергались строгому контролю.

Когда преследуемые и тяжело угнетаемые «христиане» восстали против местного феодала, чаша терпения переполнилась. Центральное правительство сёгунов, которое рассматривало восстание как непосредственное последствие католической пропаганды, выслало португальцев и запретило японцам ездить за границу. В 1639 году этот указ придал окончательную силу изоляции Японии.

Голландцы были единственными европейцами, которым разрешали дальше торговать с Японией, и их поместили на небольшом острове Десима в порту Нагасаки. В течение двухсот лет западная культура могла проникать в Японию лишь через Десиму. Каждый год руководитель торгового поста острова передавал «Голландское сообщение», которое информировало правительство о том, что происходит в мире. Но властвующие сёгуны заботились о том, чтобы никто другой не получал этих сообщений. Таким образом японцы жили в изоляции до тех пор, пока в 1853 году коммодор Перри не постучал у их двери.

Конец изоляции

Когда большие черные корабли Перри входили в залив Эдо, они выбрасывали дым, так что испуганные местные рыбаки приняли их за плавающие вулканы. Жители Эдо (нынешний город Токио) впали в панику, и многие покинули город со всей домашней утварью. Бегство приняло такие формы, что правительству пришлось издать официальное объяснение для успокоения народа.

Живших в изоляции людей удивили не только пароходы, которыми командовал коммодор Перри, но и принесенные им подарки. Большое изумление было вызвано, когда по телеграфу передавались вести из одного здания в другое. В сообщении об этой экспедиции, составленном под руководством Перри, говорится, что японские чиновники не удержались вскочить на миниатюрный локомотив, который «едва мог выдержать шестилетнего ребенка». На крышу этого локомотива уселся даже почтенный мандарин, «и его широкая одежда развевалась по ветру».a

Дверь к Японии была наконец полностью открыта вторым посещением Перри на следующий год. Правительство поддалось давлению и открыло страну. Упорные изоляционисты, желавшие поддерживать японскую замкнутость, обратились к терроризму, убили премьер-министра и напали на чужеземцев. Некоторые из знатных сторонников изоляции открыли огонь по иностранным кораблям. Но их нападения вскоре прекратились, и император отнял власть у сёгунов из дома Токугава.

Когда Перри открыл дверь к Японии, западные нации уже прошли через промышленную революцию. Вследствие своей изоляции Япония была далеко позади. Индустриальные страны использовали силу пара. В 1830-ые годы машины с паровым приводом были повсюду в ходу. Японская политика изоляции была причиной того, что страна очень отстала в индустриализации. Это остро почувствовала и первая японская делегация, прибывшая в Европу. На выставке в Лондоне в 1862 году японские экспонаты были из бумаги и дерева, и они «больше подходили бы к витрине антикварного магазина», как выразился смущенный делегат.

Японские делегаты, приезжавшие в Европу и Соединенные Штаты, осознали крайнюю необходимость индустриализации своей страны и восторженно вводили новые открытия и идеи. Шестьдесят четыре года после первого посещения Перри последний еще живой член его команды после поездки по Японии сказал: «Прогресс Японии в течение немногим больше шестидесяти лет поразил меня».

Итак, японская политика замкнутости значительно органичила ее возможности роста. Открытие своей двери к новым идеям оказалось для нации выгодным во многих отношениях. Но сегодня в Японии среди некоторых лиц наблюдается «изоляция ума» и ищется решение этой проблемы. Преодоление тенденции к сопротивлению новым идеям действительно является вызовом не только для современных японцев, но и для всех людей. А как обстоит дело в отношении «изоляции ума» у тебя? Не было бы для тебя полезно открыть свой ум для новых идей, как сделала Япония в 1850-ые годы?

[Сноска]