Мудрость, выходящая далеко за пределы ее возраста
ЭТО было в полночь. Двенадцатилетняя тяжело больная и ослабленная Лиза была потрясена, когда вошла дежурная сестра в ее больничную палату, чтобы сделать ей переливание крови.
Лиза в отчаянии запротестовала: «Как вы можете мне это навязывать? Моего папы и моей мамы нет ведь здесь!» Но, несмотря на это, сестра все же сделала ей переливание.
Вопрос лечения
Лиза, интеллигентная, жизнерадостная, талантливая девочка и отличная ученица, жила со своими родителями и пятилетним братом в Виннипеге (Канада). Весной 1985 года после приема антибиотики против воспаления миндалин она испытывала сильнейшую реакцию. Ее состояние здоровья дальше ухудшалось, и вскоре после этого была установлена острая миелоидная лейкемия, состояние, которое обычно ведет к смерти.
Врачи в Виннипеге прописали массивную химиотерапию и многократные переливания крови. Химиотерапия — это лечение ядовитыми химическими веществами. Исходят из того, что эти яды умерщвляют возбудителей заболеваний. Лиза и ее родители пожелали все-таки альтернативный способ лечения. По библейским причинам они возражали против переливаний крови (Деяния 15:28, 29). Они были также против мучений и обессиливающих побочных действий, которые приносит с собой массивная химиотерапия.
Наконец родители перевезли Лизу в детскую клинику г. Торонто в надежде найти там кооперативных врачей. Но вместо того, чтобы быть готовыми к сотрудничеству, ей среди ночи сделали переливание крови. На следующее утро — это было 25 октября — попытались возбудить судебный процесс, который позволил бы больнице провести лечение в принудительном порядке. Судья Дейвид Р. Майн высказался против. Он назначил Сару Мотт-Трилле Лизе в адвокаты. Дело было перенесено на понедельник 28 октября 1985 года.
Слушание дела
Слушание дела длилось пять дней и происходило в зале больницы. Лизу, по ее собственному желанию, привозили ежедневно в зал на больничной кровати. Хотя ей было очень плохо, она решила лично участвовать при решениях, касавшихся ее веры.
В начале опроса врач разъяснил рекомендуемое лечение. В своем письменном решении судья Майн заявил: «Это прописанное врачами лечение, согласно их высказываниям перед судом, является как интенсивным, так и агрессивным и может продолжаться в течение длительного времени. Можно предполагать, что потребовались бы повторные переливания крови для поддержания сил больной». Было также упомянуто, что химиотерапия имеет много сильных побочных действий.
Драма заострилась на четвертый день. Головной конец Лизиной кровати приподняли выше, так чтобы она могла непосредственно обращаться к судье. Все в зале суда, а также Лиза, знали, что она должна была умереть, независимо от того, перельют ли ей кровь или нет. Для этой формы лейкемии, которой она страдала, нет излечения.
Адвокат опрашивала Лизу с осторожностью и чуткостью. Почти у всех были на глазах слезы, когда Лиза мужественно говорила о своей предстоящей смерти, о ее вере в Иегову и ее решении повиноваться Его закону о святости крови. Она говорила, что она впредь будет энергично и со всеми ее силами сопротивляться каждой попытке переливать ей кровь. Ее простое и мужественное высказывание затронуло сердце каждого.
«Ты сообщила нам, что ты веришь в Бога, — говорила ее адвокат. — Можешь ты нам объяснить, является ли Он для тебя реальным Лицом?»
«Да, Он для меня, как настоящий друг, — ответила Лиза. — Иногда, когда я одна, я разговариваю с Ним..., как с другом; когда я дома и мне боязно, то я прошу Его о помощи и разговариваю просто с Ним, как будто Он рядом со мной в комнате».
«Лиза, если бы тебя кто-либо спросил, что является самым важным в твоей жизни, что бы ты тогда сказала?»
«Мое послушание Иегове Богу и моя семья», — ответила Лиза.
Ее адвокат спросила: «Лиза, изменилось бы что-либо в твоем образе мыслей, если бы ты знала, что суд распорядится принять переливание крови?»
«Нет, я осталась бы тогда все же верной моему Богу и повиновалась бы Его заповедям, ибо Бог намного выше любого суда и человека».
Лиза выразила свои чувства, которые она испытывала при насильственном переливании крови так: «Я чувствовала себя, как собака, которая используется для эксперимента, так как я была беспомощна. Но только потому, что я несовершеннолетняя, люди думают, что могут со мной делать все, что хотят. Но я считаю, что я имею право знать, что со мной происходит, почему проводится такое лечение и почему оно проводится без согласия моих родителей».
«Ты спала в ту ночь?» — спрашивала адвокат.
«Нет».
«Что беспокоило тебя?»
«Я беспокоилась о том, что Иегова Бог подумает обо мне, ибо я знаю, что если я буду поступать против Его воли, у меня не будет Его заверения на вечную жизнь. Кроме того, мне стало дурно при мысли, что я получаю кровь от кого-то другого, так как всегда имеется опасность заразиться СПИДом или гепатитом или другой инфекцией. И все, что я делала в ту ночь, было то, что я все снова и снова пристально смотрела на эту кровь».
«Лиза, приходит ли тебе на ум какое-нибудь сравнение, которым ты могла бы объяснить судье, что значит для тебя получить переливание крови против твоей воли?»
«Да, я думаю о изнасиловании, так как... при насилии делается то, чего не желаешь, а с кровью дело обстоит так же».
Решение
Пятый день был высшей точкой. Судья Майн с самого начала был справедливым и уравновешенным. Отразилась бы его доброта в его решении? Он решил: «Ребенок Лиза Дороти К. должна быть отдана под опеку, заботу и надзор родителей».
Судья Майн обстоятельно объяснил основания своего решения. Между прочим, он говорил: «Лизина позиция с того дня, когда она увидела документальный фильм об этой болезни, состоит в том, что она не желает ни какой-либо химиотерапии, ни переливания крови. Она придерживается этой позиции не только потому, что она нарушила бы этим свои религиозные убеждения, — и я знаю, что это было бы так, — но также и потому, что она не хочет испытывать боли и мучения, связанных с этим лечением... Я отклоняю принять какие-либо предписания, вследствие которых ребенку пришлось бы испытать данные мучения. Я считаю это предложение, согласно которому она должна была бы подчиниться данному лечению, полностью неприемлемым».
О скрыто проведенном ночью переливании, которое Лизе было насильно сделано, судья Майн говорил: «Я должен установить, что с Лизой обошлись дискриминируще на основе ее религии и ее возраста, согласно подразделу 15 цифре 1 [Канадской конституции прав граждан]. При этих обстоятельствах тем, что ей было сделано переливание крови, было нарушено ее право на неприкосновенность собственной личности, согласно параграфу 7. Даже если бы можно было сказать, что она ребенок и нуждается в защите, то, согласно подразделу 24 цифре 1 конституции, предложение отклоняется».
Наконец, судья Майн выразил свое личное восхищение о Лизе, говоря: «Лиза является замечательной, весьма интеллигентной, красноречивой, вежливой, чувствительной и, прежде всего, мужественной девочкой. Она обладает мудростью и зрелостью, выходящими далеко за пределы ее возраста, и я думаю, что можно с уверенностью сказать, что она обладает теми положительными качествами, которые желали бы себе всякие родители от своего ребенка. Она имеет хорошо продуманную и крепкую веру. На мой взгляд, любой совет, откуда бы он ни исходил, или нажим со стороны родителей или кого-то другого, включая распоряжение этого суда, ничуть не могли бы поколебать или изменить ее взгляд в отношении веры.
По моему мнению, Лиза должна получить возможность бороться с данным заболеванием с достоинством и душевным миром. Это возможно только тогда, когда будет принят план, установленный ею и ее родителями».
Непорочность до конца
Лиза и ее родители покинули больницу в тот же день. Лиза действительно с достоинством и душевным миром боролась с ее заболеванием. 17 ноября 1985 года она умерла дома в объятиях ее любящих родителей.
Во время слушания дела Лиза рассказывала о беседе, которую она вела со своей матерью, когда только что была установлена лейкемия. Она говорила: «Я обсудила со своей мамой все возможности, которые я имею, и мы читали вместе Библию и другие книги нашей религии, и я сказала ей: „Если я и умру, я опять увижу тебя в новом порядке. У меня твердая надежда увидеть тебя и жить тогда навсегда в раю на земле“».
Урок для персонала больниц и врачей
Канадские авторы по медицинским правовым вопросам Л. Е. и Ф. А. Роцовский писали в публикации Canadian Health Facilities Law Guide следующее: «Как персонал больниц, так и врачи могут извлечь пользу из этого решения. В особенности они должны быть осторожными при назначении лечения, если известно, что малолетний пациент или родители имеют возражения против этого. Во избежание насильственных методов лечения необходимо, особенно если речь идет о факторах, которые указаны в параграфе 15, цифре 1 конституции как дающие повод к дискриминации, во что включается возраст, пол, религия или этническое происхождение».
Но как возможно врачам быть осторожными и избегать религиозную дискриминацию? Названные авторы указывают на следующее разумное решение: «Необходимо подумать, что основная обязанность оздоровительных учреждений состоит не в том, чтобы делать себя противником пациента. Основная задача состоит в том, чтобы делать то, что в интересах больного. В этом случае суд установил, что альтернативный способ ухода был в интересах пациентки».
Если пациент Свидетель Иеговы, то, несомненно, в его интересах, если родственники и врачи работают совместно, чтобы найти альтернативу для переливания крови. Врачи, поступавшие так, делали это не за счет хорошего медицинского обеспечения. Специалисты по детским болезням в Д-р-Андерсон-клинике в Техасе сообщали:
«Лечение переливанием не так часто нужно, как его назначают. У этого ряда пациентов, которые имели рак или подобные заболевания, медицинское обслуживание не пострадало из-за того, что им не было сделано переливание крови».
Последствия случая Лизы являются далеко идущими. Следуя примеру канадского суда, калифорнийский судья в случае с 14-летней девочкой уже отказался назначить лечение в принудительном порядке. Кроме того, Общество по здравоохранению в Британской Колумбии издало 11 февраля 1986 года директиву для всех больниц (основанную непосредственно на случае с Лизой), в которой говорится: «Этот случай представляет новый прецедент».
Ввиду медицинской правовой путаницы в этой области, это решение стало руководящим. Оно справедливо и правильно. Будущее покажет, как много врачей, больниц и судей будут следовать этому примеру, который был нам дан гуманным и чутким судьей Дейвидом Р. Майном и Лизой.
[Вставка, страница 20]
Умногих на глазах стояли слезы, когда Лиза мужественно говорила о своей предстоящей смерти.
[Вставка, страница 21]
«Этот случай представляет новый прецедент» (Общество по здравоохранению в Британской Колумбии).
[Иллюстрация, страница 19]
Лиза (12 лет) сохраняла свою непорочность при крайне тяжелых обстоятельствах и несмотря на большое сопротивление.