Мои поиски лучшего мира

Рассказала бывшая католическая монахиня

ЛУЧШИЙ МИР — возможен ли он? Правда, мир исполненный ненависти, эгоизма, коррупции, несправедливости и страдания — это не тот мир, который Бог намеревался привести к существованию, создавая его. Ведь должен существовать лучший мир. Если да, то я решила содействовать тому, чтобы привести его.

Я родилась и выросла в провинции Корриентес, в Аргентине, это место знаменито поклонением Деве Итати. Там люди крайне религиозные католики, и они ежегодно совершают многие паломничества, чтобы поклониться этой деве. Я была среди них. С детства я хотела познакомиться с этим Богом, о котором так много говорилось, но мой отец запретил мне присутствовать на уроках катехизиса. Позднее, во время моих юных лет, из-за своего плохого общения, мой отец стал пьяницей. Мы все страдали от этого, но больше всех страдала моя мать, которая была главной мишенью его словесных и физических нападений. В результате я стала ненавидеть противоположный пол, считая всех мужчин злыми и извращенными.

Мое желание — револьвер, чтобы убить

Школа посодействовала мне развивать свои лучшие качества. Я училась целеустремленно и упорно, получила дипломы портнихи и коммерческих предметов, и позднее я сдала экзамен на лучшую отметку как учительница. Мои самые смелые мечты начали осуществляться: приобрести титул и дипломы, которые освободили бы меня от отцовского ига. В это же время я планировала тяжело работать, так чтобы иметь возможность улучшить положение своей матери, и затем — купить револьвер, чтобы убить своего отца!

Этот план убить своего отца, конечно, не доставил мне ни радости, ни мира и ни счастья. Я чувствовала себя как животное в клетке; мне было 20 лет и я находилась в лабиринте без выхода.

Религиозная жизнь — ожидания в противовес действительности

В это время я начала общаться с монашками и также с коммунистами. Обе стороны пытались воздействовать на меня своими идеями. Однако мысль помогать бедным в далеких странах, как Африка и Азия, побудила меня принять решение в пользу монастыря.

В монастыре я прожила 14 лет. Там я вела удобную, спокойную и мирную жизнь. Только когда я начала работать вместе со священниками, философия которых вращалась вокруг развивающихся стран, я осознала разницу между нашим миром в монастыре и остальным миром — миром мучения и несправедливости, где люди страдают под подавляющим ярмом богатых и сильных.

В моем религиозном ордене Кармелитов много говорилось о справедливости, но наши настоятели, по-видимому, полностью игнорировали ее в своем обращении с другими. Некоторые учителя получали жалованье намного ниже установленного правительством, кроме того, они не получали добавочных привилегий для себя и своих семей, и их могли немедленно уволить и без всякого возмещения. Уборщицам было еще хуже; после того как они отработали от 10 до 12 часов в школе, им нужно было искать добавочную работу для поддержания своей жизни и жизни своей семьи. Я хотела исправить такое несправедливое положение.

Когда я упомянула настоятельнице об этом, она сказала мне, что для того, чтобы мне быть экстремисткой, мне нужно только повесить на плечо ружье. В тот момент я подумала, что мне хотелось бы лучше быть экстремисткой, чем такой несправедливой, как они. Поэтому я решила попросить об освобождении от вечных обетов — послушания, нищеты и безбрачия. Я хотела служить для церкви в большей мере. Освобождение было дано охотно.

Моя политическая деятельность

Затем я действительно начала выполнять обет нищеты. Часто у меня не было бы ни кусочка хлеба, если бы добросердечные люди в моем окружении не давали мне поесть. Впервые я узнала, как живут простые люди в действительности. Я тяжело работала в религиозной, социальной и политической областях с местной церковью. Так как я обучала взрослых людей, у меня часто была возможность говорить с ними о примитивных условиях жизни, которые были навязаны им обществом, их причинах и о возможных разрешениях. Каковы были эти разрешения? Сначала следовало работать мирным путем и протестами; и затем, если нужно, для того чтобы достичь желаемой цели, справедливости, применять насилие.

Политико-религиозное движение, с которым я была связана, организованное католическими священниками и поддерживаемое прихожанами, сосредоточивается на развивающихся областях Африки, Азии и Латинской Америки. Оно выступает за немедленное, радикальное изменение социально-экономических структур посредством революционных процессов и решительно отклоняет любой вид экономического, политического и культурного империализма. Его целью является установление латиноамериканского социализма, которое содействует созданию омбре нуэво (нового человека), свободного от оков, навязанных иностранными политическими системами.

Мы полностью предавались тому, чтобы все больше и больше внедряться в ряды бедных, целиком разделяя их положение в жизни. С этими идеалами в уме я прилагала усилия помогать каждому — молодым и старым, подросткам и взрослым.

Моя личная жизнь — величайшее разочарование

В своей борьбе за лучшие условия для бедных я забыла, что сердце может быть обманчивым. Я влюбилась в своего шефа, одного священника, и жила с ним два года. В конце концов, я забеременела. Когда священник узнал об этом, он потребовал, чтобы я сделала аборт, что я отклонила, так как считала это убийством. Для того чтобы сохранить этого ребенка, я отказалась от своей работы у священника и покинула город из-за боязни, что могло бы открыться, что я была его любовницей.

Убитая, я покинула город и хотела покончить жизнь самоубийством, броситься под поезд, но что-то удержало меня от этого. Я упорно продолжала бороться. Друзья, родственники и доброжелательные лица в моем родном городе оказали мне свою любовь, сочувствие и понимание — то, чего не проявил ко мне единственный человек, которого я любила. Когда родился мой сын, они заботились о нас. Я хотела, чтобы мой сын вырастал сильным, энергичным мужчиной, который оставался бы верен своим убеждениям и был бы готов умереть за свои идеалы. В знак этого желания, я дала ему второе имя Эрнесто в память об Эрнесто Че Гевара (хорошо известный партизан), которым я восхищалась.

Когда военные силы свергли аргентинское правительство, начали преследовать левых группировок. Многие из моих товарищей были арестованы. Много раз энкапучадос (замаскированные) совершали налет на мой дом, рылись в вещах и разворовали почти все мои вещи. Часто меня вызывали к властям, чтобы выдать им, где находились мои товарищи, но я оставалась верной им и предпочитала лучше умереть, чем стать предательницей.

Поворотный пункт

Живя под таким давлением, я нуждалась в истинном друге, с кем я могла бы поговорить, которому я могла бы доверять и на которого могла бы расчитывать. В это время два Свидетеля Иеговы заговорили со мной у моей двери. Я обрадовалась их посещению и заметила, что они излучали некоторое спокойствие и дружелюбие, что привлекло меня. Я хотела, чтобы они вернулись и изучали со мной Библию. Когда они пришли, я объяснила им свое тяжелое положение и откровенно сказала, что я не хочу вовлечь их как соучастников. Они заверили меня, что они не боятся, так как власти знают, кто они.

Вначале наше изучение Библии было бегом с препятствиями. Так как я потеряла веру в Бога и доверие к нему, мне было крайне трудно признавать учения в библейском пособии Истина, ведущая к вечной жизни. Я была готова прекратить изучение, считая, что Библия является мифом и Маркс был прав, когда сказал, что религия — это «опиум для народа». Когда я рассказала это Свидетелям и сказала им, что им не следует напрасно тратить свое время со мной, они ответили, что они не считают это тратой времени, когда помогают людям, нуждающимся в помощи.

Когда меня пригласили в Зал Царства, я получила другое впечатление. Мне уже надоели митинги, на которых видимо отсутствовали обмен мыслями, обоюдное уважение и дружелюбие. Но встречи Свидетелей Иеговы были совсем другими. Они основываются на Библии и утверждают веру, и побуждают нас любить не только друг друга, но даже и своих врагов.

Новая христианская личность вытесняет насилие

Наконец я нашла путь к лучшему миру. Свое посвящение Иегове Богу я символизировала водным крещением 8 июня 1982 года, и как никогда до того, у меня было желание снять с себя старую личность, политического омбре нуэво насилия, и облечься в новую личность с ее замечательными плодами, описанными в Галатам 5:22, 23. Теперь я принимаю участие в другом виде «войны», христианской войны, проповедуя благую весть о Царстве и затрачивая свое время и усилия, чтобы обучать других истине Царства в будущем лучшем мире.

Какое благословение иметь возможность обучать своего маленького сына, чтобы он мог идти по следам Христа Иисуса, нашего руководителя и образца, вместо того чтобы растить его для подражания Эрнесто Че Гевара! Я молюсь, чтобы мой сын и я, вместе со всеми любящими справедливость, среди них и мои прежние товарищи и мои родственники, могли достичь вечного лучшего мира — райской земли, наполненной радостью, миром, счастьем и справедливостью. Насилие никому не приносит пользы; оно пожинает только ненависть, расколы, разочарования и никогда не кончающиеся заботы. Я говорю из собственного опыта. (От Евгении Марии Монцон.)

[Иллюстрация, страница 22]

В проповедническом служении по домам в Аргентине.