Биография

Я участвовал в удивительном послевоенном росте

РАССКАЗАЛ ФИЛИП ХОФФМАН

В мае 1945 года окончилась Вторая мировая война. В декабре того же года Нейтан Норр, руководивший всемирной проповеднической деятельностью Свидетелей Иеговы, со своим 25-летним секретарем Милтоном Хеншелем посетили Данию. Для проведения долгожданной встречи был арендован большой зал. Речь брата Хеншеля особенно воодушевила нас, молодых, потому что он был нашим ровесником и его речь называлась «Помни Создателя твоего в дни юности твоей» (Екклесиаст 12:1).

ВО ВРЕМЯ посещения брата Норра мы узнали, что идет активная работа над расширением всемирного дела проповеди и что мы можем участвовать в этом расширении (Матфея 24:14). К примеру, нам сообщили, что в Соединенных Штатах открылась новая школа, чтобы готовить молодых мужчин и женщин к миссионерской работе. Брат Норр подчеркнул, что если нас пригласят, мы получим «билет только в один конец» и не будем знать заранее, куда нас направят. Всё же некоторые из нас написали заявление.

Прежде чем я продолжу рассказ о том, что со мною было после Второй мировой войны, позвольте мне изложить события, которые произошли до и во время войны и которые оказали глубокое влияние на мою жизнь. Начать стоит с 1919 года, когда я родился.

Библейская истина от изгоя семьи

Когда мама была беременна мною, своим первенцем, она молилась, чтобы я, если окажусь мальчиком, стал миссионером. Ее брат был одним из Исследователей Библии, как в то время назывались Свидетели Иеговы, но для членов ее семьи он был изгоем. Мы жили вблизи Копенгагена, и когда Исследователи Библии проводили там свои ежегодные конгрессы, мама приглашала дядю Томаса, жившего довольно далеко, останавливаться у нас. Его поразительное знание Библии и логичные доводы убедили маму тоже стать Исследователем Библии. Это произошло в 1930 году.

Мама любила Библию. Следуя повелению из Второзакония 6:7, она учила нас с сестрой, «сидя в доме... и идя дорогою, и ложась и вставая». Со временем я стал участвовать в проповеди по домам. Мне нравилось разговаривать с людьми на такие темы, как бессмертие души и огненный ад — о том, чему учат в церкви. Я мог успешно доказать по Библии, что такие учения ошибочны (Псалом 145:3, 4; Екклесиаст 9:5, 10; Иезекииль 18:4).

Семья объединяется

После конгресса, проводившегося в Копенгагене в 1937 году, на литературном складе датского филиала Свидетелей Иеговы требовалась временная помощь. Я только что окончил торговое училище, у меня не было никаких обязательств, поэтому я вызвался помочь на складе. Когда работы на складе завершились, меня попросили остаться помочь в филиале. Вскоре после этого я покинул дом и переехал в филиал в Копенгагене, хотя все еще был некрещеным. Ежедневное общение со зрелыми христианами помогло мне духовно расти. На следующий год, 1 января 1938 года, я символизировал свое посвящение Иегове Богу водным крещением.

В сентябре 1939 года началась Вторая мировая война. Затем, 9 апреля 1940 года, немецкие войска оккупировали Данию. Поскольку датчанам предоставлялась довольно большая свобода, мы могли продолжать нашу проповедническую деятельность.

Затем случилось что-то удивительное. Мой отец стал активным, верным Свидетелем, из-за чего радости нашей семьи не было предела. Поэтому, когда меня вместе с еще четырьмя датскими братьями пригласили в восьмой класс Школы Галаад, меня поддержала вся семья. Пятимесячный курс обучения, начавшийся в сентябре 1946 года, проводился в красивом учебном центре близ Саут-Лансинга (штат Нью-Йорк).

Обучение в Галааде и после него

В Школе Галаад я приобрел замечательных новых друзей. Однажды вечером, прогуливаясь по учебному центру с Харольдом Кингом из Англии, мы размышляли о том, куда нас пошлют по окончании обучения. Харольд сказал: «Мне не верится, что я видел белые скалы Дувра [в Южной Англии] в последний раз». Он оказался прав, но прошло 17 лет, прежде чем он увидел эти скалы вновь, причем четыре с половиной года из этих лет он провел в одиночном заключении в китайской тюрьме!a

По окончании Школы Галаад меня направили в Техас (США) служить разъездным надзирателем — посещать собрания Свидетелей Иеговы и помогать им духовно. Там меня приняли с распростертыми объятиями. Братьям в Техасе было интересно сотрудничать с молодым европейцем, только что прошедшим обучение в Школе Галаад. Но мне пришлось уехать из Техаса уже через семь месяцев, так как меня пригласили во всемирное главное управление Свидетелей Иеговы в Бруклине (Нью-Йорк). Там брат Норр поручил мне работу в офисе и дал задание изучить, как протекает работа во всех отделах. Затем, когда я вернулся в Данию, мне нужно было применить эти знания и проследить за тем, чтобы все делалось так, как в Бруклине. Цель была в том, чтобы работа в филиалах по всему миру проходила одинаково ради большей эффективности. Позднее я получил от брата Норра указание переехать в Германию.

Применяю свое обучение в филиалах

Когда в июле 1949 года я прибыл в Висбаден (Германия), многие немецкие города все еще лежали в развалинах. Руководство в проповеди брали на себя братья, которые терпели преследования еще с 1933 года, когда Гитлер пришел к власти. Некоторые провели в тюрьмах и лагерях от восьми до десяти лет и больше! Я сотрудничал с такими служителями Иеговы три с половиной года. Их необыкновенный пример напоминает мне слова немецкого историка Габриеле Йонан, которая писала: «Если бы у нас не было примера стойкости этой христианской группы в условиях диктатуры национал-социализма, тогда, после Освенцима и Холокоста, нам бы пришлось усомниться в том, что христианские учения Иисуса Христа вообще исполнимы».

Моя работа в филиале заключалась в том же, что и в Дании: внедрять новый, единообразный способ ведения организационных дел. Как только немецкие братья осознали, что нововведения — это ни в коем случае не критика их работы, но что настало время более тесного сотрудничества между филиалами и главным управлением, они пришли в восторг и исполнились превосходным духом сотрудничества.

В 1952 году я получил из офиса брата Норра письмо, в котором мне давалось указание переехать в филиал в Берне (Швейцария). Там с 1 января 1953 года я был назначен надзирателем филиала.

Новые радости в Швейцарии

Вскоре после прибытия в Швейцарию во время конгресса я встретил Эстер, и спустя немного времени мы обручились. В августе 1954 года от брата Норра пришло указание явиться в Бруклин, где меня ввели в курс новой, волнующей работы. Так как количество и размер филиалов во всем мире сильно увеличились, было сделано одно нововведение. Весь мир был разделен на зоны, каждую из которых должен был обслуживать зональный надзиратель. Мне поручили обслуживать две зоны: Европу и Средиземноморье.

Вскоре после моего короткого пребывания в Бруклине я вернулся в Швейцарию и стал готовиться к зональной работе. Мы с Эстер поженились, и она присоединилась ко мне в служении в швейцарском филиале. Во время моей первой поездки я посетил миссионерские дома и филиалы в тринадцати странах, в том числе в Италии, в Греции, на Кипре, в странах Ближнего Востока и на побережье Северной Африки, а также в Испании и в Португалии. Заехав обратно в Берн, я продолжил путешествие по всем остальным странам Европы к западу от железного занавеса. За время первого года супружества я, служа христианским братьям, не был дома шесть месяцев.

Обстоятельства меняются

В 1957 году мы с Эстер узнали, что у нас будет ребенок, и, поскольку филиал не предназначен для семей с детьми, мы решили переехать в Данию, где мой отец предложил нам пожить с ним. Эстер заботилась о нашей дочери, Ракель, и о моем отце, а я помогал братьям в новом филиале. Я был преподавателем в Школе царственного служения для старейшин собрания и продолжал служить зональным надзирателем.

Для выполнения зональной работы нужно было совершать много поездок, из-за чего, к сожалению, меня подолгу не было с дочерью. Это имело свои последствия. Однажды я был какое-то время в Париже, где мы организовывали небольшую типографию. Эстер и Ракель приехали на поезде повидать меня и прибыли на Северный вокзал. Мы с Леополем Жонтесом, работавшим в филиале, пришли туда их встретить. Ракель остановилась на ступеньке вагона, посмотрела на Леополя, потом на меня, потом опять на Леополя и в конце концов обняла Леополя!

Обстоятельства сильно изменились еще раз, когда я в возрасте 45 лет оставил полновременное служение, чтобы устроиться на работу и материально заботиться о своей семье. С моим опытом религиозного служителя Свидетелей Иеговы я смог получить работу заведующего экспортом. Я проработал в одной и той же компании около девяти лет, и затем, когда Ракель окончила школу, мы решили отозваться на призыв переехать туда, где не хватает возвещателей Царства.

Прощупывая почву в Норвегии, я поинтересовался в конторе по трудоустройству о возможности найти работу. Ответ был неутешительным. 55-летнему человеку найти работу было очень трудно. Все же я связался с филиалом в Осло и снял дом недалеко от города Дрёбак, уповая на то, что я все-таки смогу устроиться на работу. Так и вышло, и для нас настало чудесное время служения в Норвегии.

Нам особенно нравилось время, когда большинство возвещателей нашего собрания отправлялись на север проповедовать в неназначенной территории. Мы снимали загородные дома в местах отдыха и каждый день посещали людей на фермах, разбросанных по склонам величественных гор. Нам доставляло истинное удовольствие рассказывать тем приветливым людям о Божьем Царстве. Мы распространяли множество литературы, но вот повторные посещения приходилось откладывать на следующий год. Что удивительно, люди нас не забывали! Эстер и Ракель все еще вспоминают время, когда мы возвращались и нас заключали в объятия, как давно пропавших родных. Пробыв в Норвегии три года, мы вернулись в Данию.

Радости семейной жизни

Ракель вскоре обручилась с Нильсом Хёйером, ревностным полновременным пионером. После свадьбы Нильс и Ракель продолжали пионерское служение, пока у них не появились дети. Нильс хороший муж и прекрасный отец, он по-настоящему заботится о своей семье. Однажды рано утром он со своим сыном отправился на велосипеде на побережье встречать рассвет. Сосед поинтересовался у мальчика, что они там делали. Тот ответил: «Молились Иегове».

Через несколько лет мы с Эстер рады были видеть крещение наших старших внуков — Беньямина и Нади. Во время этого события я неожиданно столкнулся лицом к лицу с Нильсом. Он посмотрел на меня и сказал: «Настоящие мужчины не плачут». Но уже в следующее мгновение мы оба плакали друг у друга в объятиях. Какое счастье иметь зятя, с которым ты можешь и посмеяться, и поплакать!

Все еще приспосабливаемся к обстоятельствам

Мы опять испытали большую радость, когда нас с Эстер попросили вернуться в датский филиал. В то время, однако, уже шли приготовления к строительству гораздо большего филиала в Хольбеке. Мне выпала честь участвовать в надзоре за строительными работами, которые полностью выполнялись добровольными работниками, не получающими платы. Несмотря на суровую зиму, под конец 1982 года работы были в основном завершены, и все мы с удовольствием переехали в новый комплекс, который был больше и лучше прежнего.

Вскоре я занялся офисной работой, приносившей мне большое удовлетворение, а Эстер в это время работала на телефонном коммутаторе. Однако со временем ей пришлось сделать операцию по замещению тазобедренного сустава, а еще через полтора года — операцию на желчном пузыре. Хотя сотрудники филиала относились к нам с добротой и вниманием, мы решили, что для всех будет лучше, если мы уедем оттуда. Мы перешли в собрание, где служила наша дочь с семьей.

Сейчас у Эстер неважное здоровье. Тем не менее я могу с уверенностью сказать, что все годы нашего совместного служения, когда обстоятельства менялись столько раз, она была превосходным товарищем и надежной опорой. Несмотря на слабеющее здоровье мы оба по-прежнему немного участвуем в деле проповеди. Размышляя над своей жизнью, я с благодарностью к Иегове вспоминаю слова псалмопевца: «Боже! Ты наставлял меня от юности моей» (Псалом 70:17).

[Сноска]

[Иллюстрация, страница 24]

Разгружаем литературу в строящемся немецком филиале (1949 год).

[Иллюстрация, страница 25]

Я сотрудничал со Свидетелями, такими, как эти вернувшиеся из концентрационных лагерей.

[Иллюстрации, страница 26]

Мы с Эстер сегодня и в день нашей свадьбы в Вефиле в Берне (октябрь 1955 года).