Поражение в борьбе с преступностью

«БУДЬ каждый готов приложить усилия, с преступностью можно было бы справиться в два счета»,— эти слова бывшего главы Муниципальной полиции приводились в британской газете «Ливерпул дейли пост». Если бы все стали подчиняться законам, то преступности, несомненно, был бы положен конец.

Но во многих странах мира преступность растет. Тысячи лет назад были сказаны слова, которые очень хорошо описывают то, что происходит в наше время: «Земля растлилась пред лицем Божиим, и наполнилась земля злодеяниями» (Бытие 6:11). (Смотрите рамку на следующей странице.)

Все начинается с малого

Нарушение закона в каких-то незначительных вопросах нередко становится первым шагом к более серьезным нарушениям. Одна школьная учительница сказала своим ученикам: «Те, кто сегодня совершают ограбления в банках, вчера крали карандаши у одноклассников».

А что можно сказать о работе? Рабочие остаются дома, якобы по болезни, и потом пользуются льготами, на которые у них нет никаких прав. И это случается не так редко, как, может быть, кажется. Например, из всех дней отсутствия на работе по болезни, о которых сообщили рабочие Германии, 6 процентов выпало на среду, 10 процентов — на вторник, 16 — на четверг, намного больше — 31 процент — на понедельник и самое большее — 37 процентов — на пятницу! Неужели люди и правда чаще болеют по понедельникам и пятницам или это одна из форм воровства?

Преступники — кто они?

Разумеется, преступления простых людей и преступления тех, кто стоит у власти, влекут за собой разные последствия. В начале 1970-х годов в Соединенных Штатах было совершено настолько тяжелое политическое преступление, что название, связанное с этим событием, прочно вошло в английскую лексику.

Согласно «Словарю неологизмов английского языка Барнхарта» («Barnhart Dictionary of New English») слово «уотергейт» обозначает «скандал, связанный с попытками скрыть дискредитирующую или незаконную деятельность»a. Далее в словаре говорится: «„Уотергейтское дело“ оставило заметный след в языке 70-х. Слово „уотергейт“ породило множество неологизмов и слов с окончанием -гейт, ставших названиями скандалов и случаев коррупции».

С того времени происходило немало случаев, подобных «Уотергейту», и все они доказывают, что преступность распространена даже в среде тех, кто, казалось бы, должен безоговорочно поддерживать авторитет закона. В политических кругах Японии коррупция распространилась настолько широко, что для борьбы с ней в начале 1990-х годов были созданы новые законы. В 1992 году по обвинению в коррупции был смещен с должности президент Бразилии.

Разве не очевидно, что правонарушения тех, кто наделен властью, будь то родители, учителя или работники правоохранительных органов, способствуют росту преступности среди простых людей?

Благих намерений недостаточно

Большинство людей согласятся, что правительства хотят искоренить преступность. Однако один государственный служащий, находящийся сейчас на пенсии, сказал о своей стране: «Правительство не сделало практически ничего, чтобы механизм правосудия работал слаженно и эффективно. Судей настолько мало, что они едва справляются с работой. Полиции не хватает ни работников, ни снаряжения. Полицейским иногда не выплачивают вовремя зарплату, следовательно, у них появляется искушение брать взятки».

Итальянский журнал «Чивильта каттолика», выражая сожаление по поводу того, что «государство не в состоянии справиться с организованной преступностью», говорит: «Всем известно, что правоохранительные и судебные органы борются с преступностью, но на организованную преступность это, по всей видимости, никак не влияет: она набирает силу и укрепляет свою власть».

Совершенно очевидно, что для искоренения преступности одних добрых намерений со стороны правительства недостаточно. Анита Градин, член Европейской комиссии по вопросам иммиграции и судебных разбирательств, сказала: «Чтобы бороться с контрабандной торговлей наркотиками, незаконной перевозкой людей, незаконной иммиграцией, организованной преступностью, мошенничеством и коррупцией нужны более эффективные методы сотрудничества».

Стремятся ли власти бороться с преступностью?

Многие сомневаются в том, что люди, стоящие у власти, на самом деле решительно настроены бороться с преступностью. Бывший генеральный инспектор полиции отметил, что все, по крайней мере в публичных выступлениях, «осуждают коррупцию и финансовые махинации». С другой стороны, ни у кого, по его словам, нет искреннего желания покончить с преступностью и коррупцией. Все больше людей, включая представителей власти, рассматривают взятки, мошенничество и кражи как вполне приемлемый способ достижения своих целей.

По словам таможенного служащего, «преступники» очень часто «остаются ненаказанными», и это, безусловно, способствует росту преступности. Например, в одной российской газете отмечалось, что «легкость, с какой уходят от возмездия преступники... провоциру[е]т вроде бы вполне обычных граждан на совершение самых жестоких преступлений». Около 3 000 лет тому назад эта же мысль была записана и в Библии: «Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло» (Екклесиаст 8:11).

Не будет преувеличением сказать, что в борьбе с преступностью государство проигрывает. В немецкой газете «Рейнишер Меркур» говорилось: «Страх, вызванный ростом преступности и насилия, укоренился настолько глубоко, что его не устранят ни разглагольствования политиков, ни заверения в том, что согласно статистике все не так плохо, как кажется».

На самом же деле в наше время о преступности едва ли можно сказать, что «все не так плохо, как кажется». Тем не менее есть все основания не терять оптимизма. Мир без преступности ближе, чем когда-либо прежде, и вы можете увидеть его. Следующая статья объяснит, почему мы в этом уверены.

[Сноска]

[Вставка, страница 6]

По мнению многих людей, преступление — это вполне приемлемый способ достижения своих целей.

[Рамка, страница 5]

Земля наполнилась злодеяниями

БРАЗИЛИЯ: «Рост насилия побудил сотни тысяч людей выйти на улицы деловой части [Рио-де-Жанейро], чтобы выразить свое негодование и опасения по поводу преступности, зажавшей в тиски их город» («Интернэшнл геральд трибюн»).

ВЕЛИКОБРИТАНИЯ: «Сегодня люди с большей легкостью идут на совершение преступления, к насилию все чаще прибегают как к первому средству решения проблем» («Индепендент»).

ГЕРМАНИЯ: «Сегодня люди решаются совершить преступление независимо оттого, вынуждают их к этому обстоятельства или нет. Неудивительно, что преступность стала обычным явлением» («Рейнишер Меркур»).

ИРЛАНДИЯ: «В Дублине и наиболее бедных западных пригородах набирают силу преступные организации, действующие по принципу мафии. Бандиты вооружены намного лучше, чем раньше» («Экономист»).

КИТАЙ: «В Китае снова растет бандитизм, на крупных преступников буквально не найти управы. [...] По данным китайских специалистов, банды и „тайные общества“ растут как грибы после дождя» («Нью-Йорк таймс»).

МЕКСИКА: «Резко выросший уровень преступности вызывает серьезное беспокойство» («Уолл-стрит джорнэл»).

НИГЕРИЯ: «По словам работника полиции г-на Франка Одиты, семья, церковь, мечеть, школа и внешкольные учреждения не смогли удержать молодежь от преступного пути» («Дейли чампион»).

РОССИЯ: «Банды, подобные мафиозным группировкам, превратили самый спокойный в советские времена город в настоящий „криминалград“. „За 17 лет моей службы — говорит лейтенант милиции Геннадий Грошиков,— такой преступности в Москве еще не было, я никогда не видел подобной жестокости“» («Тайм»).

СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ: «В США совершается намного больше преступлений, чем в других развитых странах. [...] Уровень преступности в других индустриализованных государствах значительно ниже» («Тайм»).

ТАЙВАНЬ: «На Тайване... постепенно возросло число ограблений, нападений и убийств... Уровень преступности мало-помалу растет и иногда становится выше, чем в западных странах» («Нью-Йорк таймс»).

ФИЛИППИНЫ: «Шесть из каждых десяти филиппинских семей сказали, что не чувствуют себя безопасно ни на улице, ни у себя дома» («Эйшауик»).

ЮЖНАЯ АФРИКА: «Поистине безудержный и бесконтрольный разгул насилия угрожает всем и вся; пора принимать радикальные меры» («Стар»).